Читаем, перечитываем, обсуждаем

(Стихотворение прекрасное!)

Восстав от ве́чери последней,
Он шёл врагов своих встречать,
Слова любви венцом страданий увенчать.
С Ним шли ученики. Прохлада ночи летней,
Сменивши знойный день, струилася вкруг них.
И спящий мир в тот час прекрасен был и тих.
Бледнея, месяц плыл по голубой пустыне.
Бессонный ключ, звеня, тишь ночи нарушал,
И где-то мирт расцвёл, и бальзамин дышал.
Он шёл, дивясь душой. Нет, никогда доныне,
Привыкши созерцать бесплотные черты,
Не видел на земле Он столько красоты...
И прояснилися Скорбевшего черты,
И, руки вверх воздев, молился он смиренно:
"Не так, как Я хочу, а так, как хочешь Ты".
И шёпот радости промчался по вселенной...
На Масличной горе, вблизи вершины чёрной,
Две старых ма́слины, обнявшися, росли.
Устав за долгий день учить народ упорный,
Здесь, пред лицом небес и пред лицом земли,
Молиться Он любил всю ночь, пока с востока
Не брызнут стрелы дня и облака зажгут
И тени от холмов по до́лам побегут;
Тогда в тени олив Он засыпал глубо́ко.
Туда Он шёл теперь. Он жаждал пред Отцом
Молиться и рыдать наедине в пустыне
И воскресить в душе, пред тягостным концом,
Святой восторг, с каким Он ждал конца доныне...
И, руки вверх воздев, молился Друг людей:
"Да и́дет чаша эта мимо"...
И искушал злой дух, ликуя беспредельно.
И Друг людей молчал, поникнув головой.
Душа скорбела в Нём смертельно,
С чела катился пот кровавою струёй,
И ум изнемогал от тяжкого боренья.
И вся вселенная в те горькие мгновенья
Недвижно замерла, молчала и ждала...
Великий, страшный час, когда в душе скорбевшей,
В душе, за целый мир болевшей,
Свершалось таинство борьбы добра и зла.
И там, на небесах, в селеньях жизни горней,
Настало царство тишины.
И сам Господь скорбел, сокрывшись в туче чёрной.
Толпились ангелы, тоской омрачены.
И вдруг один из них, с поспешною тревогой,
На землю ринулся...
Когда, по скорби многой,
Друг мира поднял взор, уже стоял пред Ним
С очами, полными надежды и испуга,
Безгрешной красотой сиявший серафим.
И долго, грустные, глядели друг на друга.
И ангел пел:
"Кто крест однажды хочет несть,
Тот распинаем будет вечно,
И если счастье в жертве есть,
Он будет счастлив бесконечно..."
И прояснилися Скорбевшего черты,
И, руки вверх воздев, молился Он смиренно:
"Не так, как Я хочу, а так, как хочешь Ты".
И шёпот радости промчался по вселенной...
(Н.М.Минский (Виленкин), 1884)